Астафьев Виктор Петрович - Однажды В 'знамени'
Виктор Астафьев
Однажды в "Знамени"...
В журнале "Знамя", в первом "толстом" столичном журнале, я был
опубликован в 1959 году. Вроде бы полвека прошло с тех пор, но я до сих пор
ясно помню все отеческие беседы со мной и знакомства, чаще всего
безразличные иль пренебрежительные.
В солидный московский журнал я попал благодаря помощи Юрия Нагибина.
Был он в ту пору самым активным и ярким рассказчиком и членом редколлегии
журнала "Знамя". У меня написался рассказ, как мне казалось, достойный его
прочтения, и я, провинциал во всех смыслах, из города Чусового, послал
рассказ в столицу.
И вызван был в журнал для редактуры, с корабля на бал угодил в
комнатенку отдела прозы, где много лет сидел, беспрестанно курил табак и
разговаривал про охоту самый приветливый и добрый человек в редакции
Виталий Сергеевич Уваров.
Редактировали мой рассказ странно и почему-то по цепочке, в конце
которой было главное звено - редакторша Разумовская, дама многограмотная и
от образованности сверхвысокомерная. Рассказ, изрисованный разными
карандашами и чернилами, попал к Разумовской уже не вселяющим доверия. Она
небрежно бросила его мне на колени и приказала внимательно ознакомиться с
замечаниями, сообщив при этом, кто его читал, выходило - от уборщицы до
самого Вадима Михайловича, и попутно известив, кого она редактировала,
вывела в люди, и как бы ненароком ввернув, что и французский язык ей не
чужд, и вся мировая литература ею досконально освоена.
Я-то подумал, что эта дама удостоила вниманием лишь меня, лишь мне
дала отчет о себе и своих познаниях, но, оказалось, она "работала" со всеми
молодыми авторами этаким вот методом, а более даровитые и маститые ее
просто избегали. И не одна она, такая интеллектуалка, блистала на фоне
тогдашнего, чуть проясневшего литературного небосклона. Ходила в те поры
злая эпиграмма о том, как хавают беспощадные редакторы стальными зубами. Но
"когда перед ним лауреат Вирта, он, редактор, вынимает челюсть изо рта".
Посмотрев рассказ и матерно обругавшись, Виталий Сергеевич сказал мне,
подавленному, вконец растерзанному столичным интеллектом, чтобы я ехал
домой и чтоб ни о чем не беспокоился.
С рассказом "Солдат и мать", печатно изображенным в журнале "Знамя", я
таскался по комнатам литературного общежития, поступив на Высшие
литературные курсы, но более в "Знамя" меня не тянуло.
Лишь в 1974 году, написав три рассказа о медведях, я решил созоровать
и послать их в "Знамя". Оглоушенные, смятые эпохальной прозой Кожевникова,
Чаковского и прочих титанов пера, знаменцы обрадовались моим рассказам.
Осипов, тогдашний заместитель главного редактора, даже позвонил мне в
Вологду и сообщил, что с ходу рассказы ставит в номер. И они появились в No
1 за 1975 год. Никакой изнурительной, тем более унизительной редактуры уже
не было, как не было ее и позже - в новые времена, когда в 1995 году
печаталась моя повесть "Так хочется жить".
После продолжительного угарного периода сверхсоцреализма журнал
проснулся, сделался более современным, иногда и чересчур современным. В нем
печатается немало серьезных писателей, и ему бы еще попристальней
вглядеться в глубину русской провинции - здесь происходят очень сложные,
порой занятные духовные процессы. Здесь много пишут и еще больше говорят.
Желаю "Знамени" выжить и заново процветать, я всем "толстым" журналам
этого желаю.